Любовь на Женевском озере - Страница 16

– Это все твоя заслуга, Клод, – расчувствовалась Дениза. – Ты очень хороший наставник. И друг.

– А можешь ты как с другом провести со мной свой ближайший выходной? – спросил Клод. – Пошли бы на пляж, а потом в кино. Когда у тебя выходной? В воскресенье? Я бы взял отгул. А то устал что-то…

– В воскресенье не могу – приезжает моя сестра. – Дениза и сама не поняла, как лживые слова слетели с ее языка. Но дело в том, что в воскресенье она будет очень далеко – она летит в Страсбур на день рождения месье Анри Авениля, отца Паскаля.

Об этом событии она узнала случайно. Накануне вечером, когда Паскаль провожал ее домой, она спросила, сколько лет его отцу. Паскаль задумался, насупился, долго считал что-то в уме и наконец произнес:

– В воскресенье ему исполняется шестьдесят.

– Да это же важный юбилей! – воскликнула Дениза. – Как ты думаешь его отметить?

– Никак. Просто пошлю ему телеграмму, – сухо ответил Паскаль. – Я же говорил тебе, что мы едва поддерживаем дипломатические отношения.

– Нет, так не годится, – возразила Дениза. – Может быть, я лезу не в свое дело – скорее всего, именно так, – но, послушай, наша семья жила очень дружно, мы с сестрой любили родителей, а они – нас. Конечно, мы иногда спорили, даже ссорились, но не это было главное. А главное – любовь и уважение к мнению каждого. И вот мы потеряли родителей. Это мое самое большое горе. Я каждую минуту чувствую боль утраты и не знаю, утихнет ли она когда-нибудь. Но мы с сестрой остались близкими людьми, как и прежде. Без ее любви, поддержки, совета я вряд ли бы выжила. А в твоей семье вас так много: три брата, одна сестра и отец… Вы все живы, кроме матери, которая умерла давно, но вы… вы словно умерли друг для друга. Ты не знаешь, как живут твои братья, да и где они живут, не знаешь тоже. Есть ли у них дети, а ведь их дети – это твои родные племянники. А твой отец?! Если он в чем-то перед тобой виноват, то, я уверена, он сто раз пожалел об этом. Просто он стесняется признать, что любит тебя, скучает, что ему одиноко без тебя. Да, у него есть дом, есть любимая работа, его уважают в Страсбуре как замечательного хирурга. Но он одинок. А одиночество иногда хуже смерти. Поверь мне, Паскаль! После гибели родителей я не могла пережить одиночество и мечтала о смерти. Прости отца и обязательно съезди к нему на его день рождения. Ведь шестьдесят лет – это особая дата. – Дениза замолчала. Казалось, этот монолог отнял у нее все силы.

Паскаль, который все время молчал, не перебивая ее и глядя в сторону, подошел к ней, обнял и сказал:

– Милая девочка! Ты так добра. И мудра не по годам. Ты растопила мое сердце. Я понял, что и я был не самым хорошим сыном. Решено: я лечу к отцу. – Он посмотрел ей в глаза и заметил слезы. – Ты плачешь?! Не надо! Я обещаю, что поеду в Страсбур. Только… только давай полетим туда вместе. – Он умоляюще посмотрел на нее. – Я скажу отцу, что со мной прилетит Дениза – самая лучшая девушка в мире. Ну, соглашайся же скорей!

На мгновение Дениза растерялась. Но только на мгновение.

– Я согласна, – твердо сказала она. Она почувствовала, насколько предстоящая встреча важна для всех. – Но только… как это сделать?

– Очень просто. Я уже все продумал. Ты заканчиваешь работу в субботу в четыре часа. В воскресенье у тебя – свободный день. Вылетим в субботу, на Страсбур, кажется, есть рейс около восьми часов вечера. Лету здесь меньше полутора часов. Назад полетим в воскресенье, вечерним рейсом. И в понедельник ты как ни в чем не бывало выйдешь на работу. Только… – Он замялся.

– Только – что?

– А вдруг отец не захочет видеть меня? – спросил Паскаль, и его зеленые глаза стали совсем грустными.

– Захочет! – уверенно сказала Дениза. – Или я в людях ничего не понимаю. Иди скорей домой и звони отцу. А потом обязательно дай знать мне.

Паскаль позвонил через полчаса. Дениза только успела выйти из душа.

– Ну как? – нетерпеливо спросила она.

– Я очень удивлен, но отец сразу согласился. Правда, говорил он каким-то странным голосом.

– Думаю, что он просто с трудом сдерживал слезы, – заключила Дениза.

– Отец никогда не плачет, – твердо сказал Паскаль. – Ты его не знаешь. Это очень несентиментальный человек.

– Однако бывают моменты, когда даже самые суровые воины рыдают как дети. Говорят, что таксисты и официанты лучше всех разбираются в человеческой психологии. И я рада, что оказалась права. – Даже по телефону было слышно, что Дениза улыбается.

– Спасибо тебе, Дениза. Я люблю тебя! – крикнул Паскаль Авениль и бросил трубку. Его самого душили слезы.

Стремительно оторвавшись от бетонной дорожки, самолет швейцарской авиакомпании круто взмыл в небо. Быстро мелькнули и остались позади окраины Женевы. Маленькие домики с высоты были похожи на спичечные коробки. Самолет пробил облачность, и земля скрылась под рыхлым белесым покровом, а небо загустело неправдоподобной синью. Стюардессы пошли вдоль рядов, предлагая пассажирам прохладительные напитки, шоколад, орешки. Вязкий гул двигателей постепенно наполнял ушные раковины, вдавливая барабанные перепонки, – глоток прохладной колы здесь приходился очень кстати.

Бизнесмены сосредоточенно зашелестели газетами, отыскивая последние биржевые и деловые новости. Группа монахинь в строгих черных одеяниях принялась нараспев вполголоса читать молитвы. Их пальцы при этом непрерывно перебирали четки. Дениза не смогла сдержать улыбки. Она с детства любила летать. И теперь, оказавшись выше самых высоких облаков на борту ритмично гудящего турбинами самолета, снова почувствовала себя, как в детстве. Вперед, к новым приключениям!