Любовь на Женевском озере - Страница 15

Паскаль тоже улыбнулся, и его зеленые глаза заблестели.

– Моя маленькая озорная девочка выросла и превратилась в прекрасную девушку, которую я… – Внезапно он замолчал и привлек Денизу к себе.

Она подняла голову. Их губы встретились и слились в жарком поцелуе. Казалось, он продолжался вечность. Дениза закрыла глаза, боясь дышать. Ни криков павлина, ни смеха детей, играющих на дорожке Ботанического сада, – ничего для нее в этот миг не существовало. Только Паскаль и она, одни в целом мире.

Наконец она открыла глаза и тут же утонула в его зеленых озерах.

– Мне хорошо с тобой, – прошептал Паскаль, с трудом оторвавшись от ее губ. – А тебе?

– Мне тоже хорошо с тобой, – прошептала Дениза и вдруг охнула. – Видишь, мы даже не заметили, как перешли на «ты».

– Давно пора!

– Ты так считаешь? Но мы ведь знакомы всего три дня!

– Нет, четыре! Я сразу обратил на тебя внимание, когда ты подошла к моему столику в ресторане.

– Но ты даже не посмотрел на меня…

– Очень даже посмотрел. Только сделал это незаметно.

– И что?

– И то, что я сразу понял: ты самая красивая, самая чудесная девушка на свете. Поэтому, когда на меня на следующее утро налетела какая-то бегунья в надвинутой на глаза бейсболке, я сразу узнал в ней ту девушку из «Жемчужины озера». И теперь ты – моя жемчужина. – Паскаль снова стиснул Денизу в объятиях и прошептал: – А может, мы никуда не пойдем и поужинаем у меня?

Дениза с трудом оторвалась от его зеленых глаз, которые, казалось, гипнотизировали ее.

– Во-первых, я на тебя не налетала, а бежала по своему маршруту, никого не задевая. А во-вторых, Паскаль, я к тебе не пойду. Я так не могу. Ты стремительный, словно ураган «Катрина». А помнишь, что он сделал с Новым Орлеаном? Разрушил и фактически погубил этот прекрасный город. А я там была когда-то с родителями. Мы гуляли в Старом городе, слушали джаз, пили вкусные коктейли… Казалось, это будет продолжаться вечно. И вот – пустыня. От былой красоты ничего не осталось. – Глаза Денизы, горевшие до этого каким-то необыкновенным голубым светом, потухли.

– Я думаю, ты не совсем права, – мягко заметил Паскаль. – Я верю, что жители Нового Орлеана восстановят свой город. Там вновь будет звучать музыка карнавалов и тысячи туристов будут слушать знаменитый джаз. Жизнь продолжается! Мы, врачи-эпидемиологи, не только в это верим, но и часто наблюдаем. Деревни и города, казалось вымершие от эпидемий, словно по волшебству, наполняются детскими голосами, шумом машин, звуками музыки. – Он откинул волосы со лба.

Дениза заметила на лбу Паскаля ранние морщины. Да, жизнь врача-эпидемиолога, путешествующего по всему миру в погоне за смертоносными вирусами, угрожающими спокойствию человечества, нельзя было назвать легкой.

Он вздохнул:

– Но ты права в одном: я слишком стремительный и напористый. Прости меня, Дениза, и пойдем ужинать в ресторан.

В зале горел приглушенный свет, тихо играла музыка. Дениза посмотрела в зеленые глаза Паскаля и нерешительно спросила – этот вопрос мучил ее несколько дней:

– Паскаль, насколько я понимаю, ты не женат. А ведь ты красивый здоровый мужчина. Я не вижу в тебе никаких недостатков. Почему ты не женат?

– Увы, и никогда не был. Но однажды я чуть не женился. Берта была художницей и очень хотела походить на свою тезку – Берту Моризо, творчество которой боготворила.

– Это та самая импрессионистка, которая была возлюбленной Эдуара Мане? Мне тоже нравятся ее картины. – Дениза казалась спокойной, но незнакомое ей чувство ревности к невесте Паскаля, какой-то Берте, уже вползало в ее сердце. – И что же было дальше?

– А потом она поехала в Довилль, чтобы работать на пленэре. И там повстречала художника из Германии. Он был рыжим, как знаменитый теннисист Борис Беккер. И, кстати, очень на него похож. Берта влюбилась в него с первого взгляда. Теперь они живут в Австралии и у них трое рыжих мальчуганов.

– Она тебя бросила? – ужаснулась Дениза. – Как она могла?! Я бы тебя никогда не бросила! – Эти слова сами сорвались с ее губ, и она покраснела.

Паскаль взял ее руку и поднес к губам. Его поцелуй пронзил ее как током.

Он заметил это.

– Может, все-таки пойдем ко мне? – прошептал он.

Дениза покачала головой. Она чувствовала, что силы ее сопротивления слабеют с каждой минутой. Ей так хотелось остаться с Паскалем вдвоем. Таять в его объятиях и… Она даже боялась задуматься, что означает это «и». Но томление становилось просто нестерпимым.

– Мы же договорились! – прошептала она. – Не искушай меня… сегодня.

– А завтра?

– А завтра ко мне приезжает сестра. Ты разве забыл?

– Забыл. И не хочу об этом помнить. – Голос Паскаля задрожал от едва сдерживаемой обиды.

На следующее утро Клод, как обычно, подошел к Денизе. Он сделал ей замечание, что она не улыбнулась их постоянному клиенту, отставному полковнику Доминику Артуа.

– Пусть скажет спасибо, что я не огрела его подносом! – воскликнула Дениза. – Представляешь, он пытался ущипнуть меня за ляжку!

– Я его понимаю, – засмеялся Клод. – Ты хорошеешь с каждым днем. Уж не влюбилась ли ты, Дениза? – Его тон был дружелюбным, но если бы кто-нибудь мог заглянуть в его сердце, то увидел бы, какие гремучие змеи ревности ползали там.

– Нет, еще не влюбилась, – резко ответила Дениза и добавила более миролюбиво: – Мне надо много и хорошо работать, чтобы стать классным официантом. Конечно, до тебя я никогда не дотяну: ты, Клод, у нас самый лучший. Но все же…

– Должен тебя похвалить, Дениза. Ты работаешь меньше месяца, а у тебя уже все повадки опытного официанта. Кофе не проливаешь, посуду не бьешь, клиентам улыбаешься – полковник Артуа не в счет. Тяжелые подносы носишь как пушинку. Молодец!